- After all this time? - Always.
Странное чувство овладевает мною, когда вспоминаю, что я специалист по украинскому языку и украинской литературе...
Говорить сейчас об этом сродни уже какой-то крамоле. Да и после дневника погибшей от голода и холода курской бабушки ничего, кроме отвращения и ненависти в душе не рождается. Не знаю, как там политика, но мы не убиваем украинцев и не морим их голодом.
И все же во мне есть две Украины: одна - из Гоголя, с изумительными песнями, веселыми людьми (привет, Малиновка), буйной природой, забавным для русского слуха, но красивым и певучим языком и особым мировоззрением очень молодого народа, а другая - та, руины которой мы видим сейчас.
В моей личной биографии украинцы были всегда: бабушкина подруга Елена Макаровна и ее сын дядя Толик, таскавший мне детский украинский журнал Барвинок и всякие открытки с 8 березня... Мамина подруга в деревне, Мария Брухальская, тоже с Украины, она так и говорит с акцентом... Потом универ под патронажем цельной украинской диаспоры... Поездка во Львов, Злагода...
И вот теперь все это уничтожено. Я говорю по-украински, пусть не так хорошо ввиду отсуствтия практики, но прекрасно понимаю все, я безумно хотела бы, чтобы этот народ так же нашел себя, как белорусы, чтобы язык не забивали польскими словечками, а мозг людей не насиловали Европой и НАТО... И, как водится, ничего не сбылось...
Тут должен звучать полонез М.Огинского "Прощание с родиной"...
Зів'яле листя на асфальті сохне.
Похмуро кутаються люди у пальто.
На крик: Коли це падло врешті здохне?
Давно ніхто вже не питає: Хто?
Говорить сейчас об этом сродни уже какой-то крамоле. Да и после дневника погибшей от голода и холода курской бабушки ничего, кроме отвращения и ненависти в душе не рождается. Не знаю, как там политика, но мы не убиваем украинцев и не морим их голодом.
И все же во мне есть две Украины: одна - из Гоголя, с изумительными песнями, веселыми людьми (привет, Малиновка), буйной природой, забавным для русского слуха, но красивым и певучим языком и особым мировоззрением очень молодого народа, а другая - та, руины которой мы видим сейчас.
В моей личной биографии украинцы были всегда: бабушкина подруга Елена Макаровна и ее сын дядя Толик, таскавший мне детский украинский журнал Барвинок и всякие открытки с 8 березня... Мамина подруга в деревне, Мария Брухальская, тоже с Украины, она так и говорит с акцентом... Потом универ под патронажем цельной украинской диаспоры... Поездка во Львов, Злагода...
И вот теперь все это уничтожено. Я говорю по-украински, пусть не так хорошо ввиду отсуствтия практики, но прекрасно понимаю все, я безумно хотела бы, чтобы этот народ так же нашел себя, как белорусы, чтобы язык не забивали польскими словечками, а мозг людей не насиловали Европой и НАТО... И, как водится, ничего не сбылось...
Тут должен звучать полонез М.Огинского "Прощание с родиной"...
Зів'яле листя на асфальті сохне.
Похмуро кутаються люди у пальто.
На крик: Коли це падло врешті здохне?
Давно ніхто вже не питає: Хто?